Прошла неделя после взрывов в Лондоне. Каждый, кто имел что-либо сказать по этому поводу сказать, уже сказал. В чем-то, естественно, мнения разошлись, но в одном СМИ оказались почти полностью солидарны — речь об оценке поведения лондонцев и действий английской полиции.

New York Times: «Несмотря на то, что первоначально источники утверждали, будто взрывы посеяли среди горожан панику, "окровавленный Лондон" проявил в сложившейся ситуации редкий стоицизм».

International Herald Tribune: «Можно было бы представить сцену, похожую на “Войну миров”: растерянные люди, дрожащие за свою жизнь, прячущиеся в подвалах или бегущие из города. Вместо этого лондонцы начали возвращаться к повседневной жизни, некоторые даже ездили на автобусах и метро».

Правда, желтая немецкая Bild пыталась мутить воду, рассказывая о том, какой была ситуация на улицах британской столицы в момент и непосредственно после взрывов. Таблоид уверял, что Лондон был на грани паники — в первую очередь потому, что никакой информации о происходящем жители города не получали. В таком же неведении относительно последних событий, пишет Bild, пребывали и представители полиции.

Spiegel с этим не согласен: «Жители Лондона проявили себя как настоящие герои. Несмотря на вполне естественный шок, они не поддались панике и сохранили истинное британское хладнокровие».

Daily Express особенно отмечает тот факт, что жители Лондона не побоялись непосредственно после терактов продолжать пользоваться автобусами и поездами. «Британский народ ответил террористам самым цивилизованным способом — жители страны просто вернулись к своим обычным делам». Того же мнения и Times: «Вместо страха террористы увидели непреодолимую волю никогда не уступать… Великобритания проявляет лучшие свои стороны, когда в подобных обстоятельствах ее жители показывают сдержанность и разум».

Все эти оценки мне напомнили о террористических взрывах в Москве, об отсутствии паники у москвичей. Мне захотелось прочесть те похвалы, которых удостоилось их поведение на страницах западных изданий.

Не тут-то было. Эти издания не говорили о нашем стоицизме, мужестве, хладнокровии, непреодолимой воле никогда не уступать. Для своих читателей они придумывали другие объяснения.

Washington Post (после взрыва у гостиницы «Националь»): «В России на терроризм смотрят фаталистически. Анна Андронова из газетного киоска рядом с отелем «Националь» [я сегодня проходил мимо, там нет газетного киоска — А.Г.] не придала теракту значения, несмотря на то, что от мощного взрыва ее киоск затрясся». Почему? Легендарная Анна Андронова объяснила автору статьи по имени Peter Baker: «Вы знаете русских людей, мы все вокруг воспринимаем в порядке вещей».

Итальянская Stampa (1 сентября 2004, после взрыва двух российских самолетов и взрыва у метро «Рижская»): «Москвичи, похоже, привыкли к страху. Сегодня утром минимум 5 миллионов человек войдут в метро, пропуская мимо ушей ставшее привычным обращение о бесхозных вещах. После двойного авиатеракта неделю назад в кассы аэропортов сдали от силы десяток билетов. Люди снова пойдут на концерты, в рестораны, в торговые центры, с безразличием проходя через металлодетектор (если таковой имеется), за которым с таким же безразличием следит милиционер. Кое-кто из психологов сказал, что это "русский фатализм". Скорее, быть может, это смирение».

Остальные высказывались в том же духе. Мы с вами, читатель, не «настоящие герои», и московское восприятие терактов — вовсе не хладнокровие, просто «русским, в силу их истории, никогда не было знакомо ощущение безопасности». Писали, сами понимаете, крупные знатоки русской истории. И возможно даже (хоть и маловероятно), писали искренне. Если это так, сюда приложим замечательный афоризм покойного генерала Лебедя: «Глупость — это не отсутствие ума, глупость — это такой ум».

В течение всей последней недели было много похвал той аккуратности, с какой английские власти дозировали информацию о терактах и числе убитых. Цитирую: «Первоначально представители правоохранительных органов заявляли, что происшедшее в метро не было результатом террористического акта. Первой версией стал энергосбой, из-за которого на нескольких станциях произошли взрывы, а также столкнулись поезда». Однако потом представитель полиции, имя которого не сообщалось(!), заявил: «По меньшей мере, в одном из случаев есть признаки того, что это теракт». До позднего вечера на сайтах Би-Би-Си сообщалось лишь о двух убитых. Мировая пресса была восхищена девизом пресс-службы лондонской полиции «Достоверность важнее скорости». Рассказывая об этом, комментатор нашего 4 канала едва сдержал скупую мужскую слезу. После этого был сочувственный репортаж о человеке, который объезжает лондонские больницы и морги с фотографией друга, но не может его найти.

Не хочу быть неверно понятым. Лондонцы действительно вели и ведут себя мужественно. И полиция, не торопясь с информацией, возможно, имела причины действовать именно так, а не иначе. Мы всегда должны быть готовы принять такую презумпцию — причем применительно не только (настаиваю на этом) к лондонской полиции.

Ибо я живо себе представляю, сколько желчи и яда пролилось бы, относись все это, не дай Бог, к России. Так и вижу заголовки: «Кремль под руководством бывшего полковника КГБ пытался утаить правду». Так и слышу комментарии о том, насколько скверно поставлена информация в наших больницах и моргах — ведь чего проще узнать у каждого раненого и погибшего его имя и адрес и вывесить на воротах?

Не утверждаю, что все наши журналисты — образец такта. Один из них (пусть завеса жалости скроет его имя) не придумал для своего материала заголовка лучше, чем «Взрывы, сэр». Сам текст столь же политкорректен. Вот как в одной фразе описан и замысел террористов, и алгоритм действий жертв террора: «Взорвать – а потом с полгода смотреть, какую еще страну мира в парадигме [пароксизме?] бессилия растопчут США и их союзники, плодя себе все новых врагов». Но, согласимся, в освещении чужой беды нашей печати и нашему эфиру пока еще далековато до своих великих западных учителей.